Простая жизнь и сложные решения

Елена Шушарина
Редеют ряды чернобыльцев. В нашем округе их осталось 39. Редко, скупо, мало рассказывают они о себе, о времени нахождения на ЧАЭС, не считают себя героями. Но мы должны знать и помнить о том, как простые зауральские мужчины рисковали собой, своим здоровьем, чтобы защитить других от опасности без цвета и запаха – радиации.
- Да что я особо могу рассказать. Всё как у всех, - говорит куртамышанин Леонид Васильевич Бердников.
Да, всё как у всех, но каждому из нас хотя бы раз в жизни (а иногда и чаще) приходится принимать судьбоносные решения.
Леонид Васильевич родился в Берёзово, окончил в родном селе восьмилетнюю школу, в 9 – 10 классах учился в Советском. Потом армия, Дальний Восток. Служил в танковой части, в военном билете записано «оператор-наводчик БМП». Отслужил, устроился работать на Куртамышскую мебельную фабрику. Кстати, со своей супругой Полиной Петровной познакомился на работе. Сыграли свадьбу, родились сыновья Сергей и Александр. Супруги Бердниковы - сельские жители, они не захотели жить в благоустроенной квартире, обменяли её на частный дом. Простая жизнь, простые заботы обычного человека…
В апреле 1989 года Леонида Васильевича вместе с другими зауральцами отправили в Златоуст. Через месяц, 25 мая, он уже был в посёлке Полесское Киевской области.
- Украина, а рядом – Белоруссия, - рассказывает он о месте, где находился военный полк, который ликвидировал последствия аварии на ЧАЭС.
К слову сказать, посёлок первоначально не входил в зону отчуждения, и туда после аварии даже эвакуировали припятские административные органы, часть жителей. Полесское было оставлено людьми сравнительно недавно. Переселение началось в 1992 - 1993 годах, и к 1996 году посёлок уже был отнесён к категории нежилых. А в 1986 году власти посчитали, что Полесское, находящееся в 52 километрах от ЧАЭС, не должно было сильно пострадать от радиации.
- Снимали шифер с крыш, увозили его на машинах на могильники, так же, как и верхний слой почвы, который тоже убирали и вывозили. Посёлок был большой. Часть домов стояла пустых, в других - люди, не пожелавшие покинуть своё жильё. Среди нас были заядлые рыбаки: ловили рыбу и отпускали обратно, потому что есть её было нельзя - радиация, - вспоминает Леонид Васильевич.
Набрав положенную дозу облучения, в сентябре 1989 года он вернулся в Куртамыш.
- Просился, чтобы отпустили пораньше. Хотел у сыновей-школьников на линейке 1 сентября побывать. Да не получилось. Ну и ладно! – с улыбкой говорит мужчина.
Вернулся в Куртамыш, продолжил работать на мебельной фабрике.
- Двадцать лет там трудился. Так бы и работал, если бы во время перестройки всё не прикрыли. До пенсии дорабатывал уже в школе-интернате, - рассказывает он о себе.
На вопрос о проблемах со здоровьем, которые могут быть вызваны радиацией, Леонид Васильевич отвечает философски:
- Суставы болят. Да у кого они не болят? Тем более я всю жизнь физически работал. На мебельной фабрике тоже производство вредное. Сейчас раз в год в Курганском госпитале прохожу лечение.
Энергичный, улыбчивый, он рассказывает о своих увлечениях садом и огородом, поездками на велосипеде и походами в лес за грибами. С гордостью делится успехами внуков, их у него четверо: Андрей, Пётр, Лена и Машенька.
Рассказывает чернобылец Бердников во время различных мероприятий куртамышским школьниками об этой страшной аварии, встречается с другими ликвидаторами, с которыми они часто посещают Курганский музей «Союз Чернобыль». Вот только особых мер государственной поддержки ликвидатор не имеет.
- То не положено, другое  не положено, нужных записей да отметок нет. Да что об этом говорить? – разводит руками Леонид Васильевич.